ЛЕРМОНТОВ Михаил Юрьевич (1814 -1841)


Воздействие природных задатков и склонностей на формирование человека здесь мыслится явно не таким однозначно положительным, как в различных теориях естественного человека. Нет здесь и утверждения о предопределенности в человеке злого начала. Формируясь под воздействием «физического характера», душа способна не только к противоборству с этой природной основой, но и к самопостроению. Природные склонности, страсти - лишь первичные предпосылки душевной жизни, они «принадлежность юности сердца», как говорит Печорин. Печатью «юности сердца» отмечены чувства и поступки «детей природы» - горцев; это яркие, сильные характеры, подчиненные, однако, бушующим в них страстям. Во многом сходный с ними по природным задаткам, Печорин далек от их «естественной» непосредственности. В этом преимущество развитого сознания. Если в раннем творчестве Лермонтов отдал дань увлечению идеей естественного человека, то в период работы над «Героем нашего времени» она была для него пройденным этапом В романе нет и следа надежды на возможность исцеления героя, испорченного цивилизацией, путем приобщения его к «естественному состоянию» через любовь, скажем, к «дикарке». Любовь Бэлы оказывается «немногим лучше любви знатной барыни; невежество и простосердечие одной так же надоедают, как и кокетство другой». Перед лицом развитого сознания оказываются одинаково несостоятельными реальные представители как «естественного», так и «цивилизованного» состояния, с той существенной разницей, что само это сознание является все же принадлежностью последнего. Для лермонтовской концепции личности и понимания непреходящей общечеловеческой ценности романа существенна выраженная в нем ориентация на выявление в человеке не только естественно-природного и конкретно-социального, но и его общесоциального, т. е. родового начала. В европейской и русской философской мысли 1-й половины XIX в. идея родового человека, наследующего в большей или меньшей мере опыт развития всего человечества, все больше противостояла идее естественного человека, по которой человек родится готовым и совершенным от природы, а общество лишь его портит. Исследуя личность Печорина прежде всего как внутреннего человека, Лермонтов, как никто другой в предшествующей русской литературе, много внимания уделяет отображению не только сознания, но и высшей личностно-родовой его формы - самосознания. Поэтому Печорин в большей мере, чем Онегин, мыслитель, идеолог. Он органично философичен. И в этом смысле он эпохальный герой своего времени, о котором Белинский писал: «Наш век есть век сознания, философствующего духа...» (IV, 518). Но напряженные раздумья Печорина, его постоянный анализ и самоанализ по своему значению далеко выходят за пределы его эпохи, имеют общечеловеческое и современное значение как этап в жизни человека, вырастающего в личность.